О Поручении Президента

26 июня 2025

Вся работа в «Родительской приемной» РОО помощи детям с РАС «Контакт» на 90 процентов состоит из обращений, связанных с некомпетентностью специалистов образовательных учреждений или их отсутствием. Т.е. с нарушением конституционных прав детей с ОВЗ и инвалидностью на образование со стороны образовательных учреждений.  За более чем 10 лет работы через наши руки прошли тысячи семей из всех регионов РФ. Подчеркнем, что для детей с РАС — особо критичное значение имеет квалификация  специалистов. Без знаний и навыков, позволяющих работать с детьми с поведенческими и эмоционально-волевыми проблемами, без знания альтернативной и дополнительной коммуникации людям просто нельзя подступаться к обучению детей с РАС. Иначе это не только не эффективно (это полбеды), а еще и не безопасно, и часто приводит к таким последствиям, как, например, описанные в статьях здесь , здесь или здесь.

Эксперты РОО помощи детям с РАС «Контакт» много лет ведут мониторинги системы образования для детей с ОВЗ и инвалидностью, а также с аутизмом. Мы неоднократно подготавливали материалы о и предложения по необходимым изменениям, и обращались в федеральные и регоинальные министерства и ведомства с этими инциативами. К сожалению, до настоящего времени по принципиальным вопросам воз и ныне там. Хотим напомнить о том, что мы готовили для регионов специальный материал о подушевом финансировании, которое является одной из давно существующих основных проблем, не позволяющих развиваться системе образования для детей с ОВЗ и инвалидностью (не только инклюзивному, но и коррекционному). Вы можете ознакомиться с этими материалами и предложениями здесь. А тут статья о проблемах образования, которую мы готовили с корреспондентом издания «Коммерсант» Ольгой Алленовой.

В декабре 2024 года состоялось заседание Совета по Правам Человека (СПЧ), посвященное, в том числе, проблемам обучения детей с ОВЗ. По итогам которого, было получено Поручение Президента: подробнее об этом мы писали тут. После того, как Президент дал поручение, мы обращались к упомянутым в Поручении ответственным лицам с предложением помощи и материалов по теме. Однако, понимания не встретили. Тем не менее, в преддверии самого большого всероссийского инклюзивного мероприятия — фестиваля #ЛюдиКакЛюди мы сами провели опрос: как учатся дети с аутизмом в 2024-2025 учебном году?

Промежуточные итоги мониторингов и выводы мы представили на фестивале #ЛюдиКакЛюди

К участию в Экспертном диалоге «Системная поддержка инклюзивного образования детей с РАС» на IX Всероссийском инклюзивном Фестивале #ЛюдиКакЛюди были приглашены и те, кому было адресовано Поручение Президента: представители аппарата уполномоченного по правам ребенка в РФ и директор ИКП РАО Соловьева Т.А. Однако в состоявшемся диалоге представители ИКП РАО так и не приняли участие. Тем не менее, получившиеся результаты мы хотим обнародовать:

Мы также хотим поделиться с вами расширенным текстом результатов промежуточного анализа этих данных.

Анализируя также доклад, который был сделан ИКП РАО по поручению Президента, хотим отметить следующее:

Напомним, что исследования ВЦИОМ показывают, что 59% россиян не знакомы с термином «инклюзивное образование». Однако после разъяснения этого понятия 66% опрошенных выразили положительное отношение к совместному обучению детей с ОВЗ и без ограничений здоровья.

Необходимо принять во внимание, что число детей с инвалидностью из-за РАС выросло на 80% за пять лет. У каждого пятидесятого ребенка в России есть инвалидность. Это примерно один ребенок на каждые два типовых школьных класса. Каждый год число таких детей увеличивается. Почти четверть этого прироста приходится на расстройства аутистического спектра. Только за пять лет, с 2018 года, число детей с инвалидностью из-за РАС выросло с 24,3 до 44 тысяч ― на 80%. 24% детей с инвалидностью получили ее именно из-за аутизма. Источник данных здесь.

В результате анализа доклада и данных мониторингов мы видим несоответствия многих утверждений доклада ситуации, которую мы выявили в регионах, и ситуации, о которой говорят эксперты. Обратим внимание на некоторые тезисы:

Утверждение из доклада ИКП  Данные мониторингов и нормативная база
ИКП: «На сегодняшний день нет исследований … подтверждающих возможность высокого качества … образования здоровых детей в случае, если вместе с ним в классе учится ребенок с существенно отличающимися возможностями обучения». Исследования показывают, что «инклюзивное обучение при надлежащей поддержке демонстрирует позитивные эффекты для всех учащихся». Таким образом, отрицание эффективности совместного обучения противоречит мировой практике и данным исследований.
ИКП: «В результате подушевая стоимость организации обучения растет, а его образовательные эффекты остаются низкими» (из-за рассредоточения детей с ОВЗ по разным школам). Мониторинги указывают на существенные проблемы: около 30 % родителей детей с РАС дают низкую оценку качеству текущего обучения (1–2 балла из 5), что согласуется с заявлением о низких образовательных эффектах. При этом в регионах вводятся повышающие коэффициенты финансирования (например, «ребенок‑инвалид может «стоить» 2–3 раза дороже обычного»), но их часто недостаточно. Мы предлагаем ввести нормативно‑подушевое финансирование с дифференциацией по потребностям (тяжелые нарушения – более высокий норматив) и целевые субвенции на обеспечение специальных образовательных условий вне зависимости от мест их реализации. Без адекватного финансирования рост затрат не гарантирует качества.
ИКП: «На 2023 год из 978 398 обучающихся с ОВЗ 586 393 детей учатся совместно со здоровыми сверстниками («в условиях инклюзии»), что составляет порядка 60 % …». Мониторинговые данные: Полученные опросом родителей данные показывают, что около 70 % детей с РАС посещают обычную школу (очно) или смешанные формы, что сопоставимо с цифрой ИКП. Однако они не получают в подавляющем большинстве случаев необходимой поддержки и для них не создаются все необходимые и положенные специальные образовательные условия.
  • Надёжность и объективность данных: полнота мониторинга сомнительны (опрошено 46 субъектов, и это только данные министерств образования).  Часть выводов бездоказательна и носит исключительно оценочный характер: например, утверждение об отсутствии исследований включения игнорирует многотысячные выборки и метаанализы по инклюзии.
  • Мониторинг и анализ практики: Доклад опирается на выборку региональных органов власти, не охватывает мнение родителей и профильных НКО. Между тем независимые опросы выявляют иные приоритеты и показывают иные данные: родители требуют как расширения инклюзии (ресурсных классов), так и адекватного финансирования уже имеющихся форм образования, в том числе коррекционного, фиксируют факты нарушений со стороны системы образования.
  • Финансовые и ресурсные аспекты: ИКП правильно выделяет проблемы «рассредоточения» детей и роста стоимости, но не приводит полноценной количественной оценки финансирования. Доклад упоминает применение коэффициентов финансирования, но не анализирует их адекватность и вообще не раскрывает эту тему. Он не раскрывает «успешный опыт» регионов (названные Саратов, Башкортостан и др.), что сводит практическую ценность этого пункта к нулю. По результатам мониторингов и экспертных оценок законодательства известно, что норматив «подушевого» финансирования для детей с ОВЗ – один из самых важных аспектов обеспечения работы системы образования.
  • Роль семьи и этика: Семьи и родители упоминаются в-основном в негативных аспектах. Не как субъекты, а как объекты. Однако мировые стандарты (Конвенция ООН) и отечественные законы подчёркивают обязательное участие семьи в планировании как образования, так и лечения. В докладе не соблюдены этические принципы: не показано, как учитываются права ребёнка и семьи при выборе формы образования, отсутствует анализ психологического влияния разных моделей. Критика ««инклюзии» носит риторический характер. Напомним, что согласно Ст.44 Федерального Закона об Образовании РФ, именно родители имеют преимущественное право на обучение и воспитание детей перед всеми другими лицами.
  • Соответствие международной практике: Доклад фокусируется на отечественных «традициях» (дефектологии) и критикует иностранные подходы. Но, кажется, в ИКП забыли, что до принятия современного закона об Образовании и ФГОС ОВЗ отечественной системе образования о детях с РАС практически ничего не было известно, а также существовал термин «необучаемый ребенок» — лишавший таких детей возможности учиться. Какую традцицию отечественной дефектологии предлагают возрождать для детей с РАС, традицию сидеть дома?

Выводы и предложения:

  • Сбалансированное развитие инклюзии и специальных мер. Необходимо признать ценность инклюзивного обучения при условии поддержки создания специальных образовательных условий, а не ДИКОЙ «инклюзии», которая таковой и не является вовсе. Выбор формы обучения должен опираться на интересы конкретного ребёнка и семьи. Госпрограммы и стандарты (ФГОС ОВЗ) уже предусматривают вариативность моделей. Но и инклюзии и коррекции в равной мере не хватает кадров, квалификации и финансовых средств.
  • Необходимо адекватное финансирование по принципу «деньги следуют за учеником». Нужны дифференцированные нормативы финансирования: дети с более тяжёлыми ОВЗ – больший норматив. Нужны повышающие коэффициенты и субвенции на создание всех необходимых специальных образовательных условий в регионах. Нужна ответственность регионов за обеспечение адекватного расчета коэффициентов к подушевому финансированию и обязательное их обеспечение. Необходима равная финансовая и методическая поддержка родителей, выбравших для своего ребенка семейную форму образования (с учетом уже существующего успешного опыта регионов РФ).
  • Сопровождение и кадровое обеспечение. Требуется развивать систему комплексного сопровождения: усилить сети ППМС‑центров, готовить дефектологов, логопедов, психологов, тьюторов и ABA‑специалистов. Учительские кадры и администрации массовых школ нуждаются в обучении методикам включения и работе с особыми детьми вообще, и с детьми с РАС, а также с СДВГ и другими особыми образовательными потребностями.
  • Участие семьи и учет её потребностей. Семья должна быть полноправным партнёром в образовании ребёнка с ОВЗ. Параметры образования (включая инклюзию или спецклассы\группы\школы) разрабатываются с учётом пожеланий родителей и рекомендаций специалистов. Необходимы механизмы принятия решений, учитывающие этические принципы – отказ от одностороннего давления как со стороны школ, так и со стороны властей. Вовлечение семей в мониторинг и оценки качества образования. Информационная поддержка родителей (и психообразование) должна быть системной.
  • Этические соображения и права ребёнка. Образование детей с ОВЗ должно строиться на принципах недискриминации и уважения прав ребёнка (согласно статье 5 ФЗ‑273 и Конвенции ООН). «Инклюзивность» не должна означать формальное «смешивание» без реальной поддержки; но и принудительная изоляция также не оправдана. Необходимо обеспечить детям с ОВЗ доступ в обычные школы там, где это не наносит ущерба их развитию и безопасности, а для тех, кому требуется больше специальных условий – качественные коррекционные школы. классы и группы. Решения должны сочетать лучшие дефектологические традиции России с передовыми международными практиками, исключая идеологизированные подходы.
  • Мониторинг и оценка реформ. Предлагается запустить пилотный проект апробации обновлённых подходов в нескольких субъектах (различного экономического уровня) для сбора эмпирических данных. Регулярно мониторить удовлетворённость родителей и реальную успеваемость детей, а также сравнивать модели финансирования в регионах. Итоговые оценки должны влиять на корректировку стандартов и программ поддержки.

Краткий итог анализа двух независимых мониторингов 2025 года, проведённых РОО помощи детям с РАС «Контакт», которые выявили острый дефицит реальной инклюзии, коррекционной поддержки и финансирования в системе образования для детей с ОВЗ. Это резко контрастирует с выводами доклада ФГБНУ ИКП, где заявляется фактически об отсутствии проблем.

— Только 11 % родителей полностью удовлетворены образованием своего ребёнка. 31 % поставили оценку 1 или 2 из 5.
— Около 20 % детей с аутизмом вынуждены обучаться на дому — часто не по медицинским показаниям, а из-за отсутствия условий в школах.
— До 50 % семейного бюджета тратят 67 % родителей на то, чтобы компенсировать недоступную или некачественную помощь.
— 85 % детей нуждаются в тьюторе, но более половины проектов не могут предоставить эту услугу из-за отсутствия ставок и финансирования.
— Финансирование школ недостаточно: 56 % проектов ресурсных классов говорят, что без внешней помощи (грантов, НКО, родителей) их работа невозможна.
— Квалификация кадров остаётся критическим узким местом: большинство сотрудников образовательных учреждений не имеют необходимой подготовки в современных методиках (например, ПАП — прикладной анализ поведения или методы альтернативной и дополнительной коммуникации) для работы с детьми с эмоционально-волевыми или поведенческими нарушениями, речевыми особенностями, аутизмом, СДВГ, и так далее.
— После окончания начальной школы дети часто остаются без необходимой и положенной поддержки — инклюзивные проекты почти не охватывают 5–11 классы.

С чем в докладе ИКП мы, как эксперты, не согласны категорически:
— ИКП совершенно голословно утверждает, что инклюзия снижает качество обучения. Но мировые метаанализы показывают обратное: при поддержке выигрывают все дети.
— ИКП декларирует рост охвата инклюзией. На деле дети с аутизмом (и не только) массово вынуждены учиться на дому (с ограниченным количеством учебных часов — в среднем это около 8 в неделю) — это происходит из-за отсутствия условий и кадров в образовательных учреждениях. И «инклюзией» у нас  называется простое помещение детей с ОВЗ в среду других детей, без всякой поддержки. Однако, Федеральный закон об Образовании не так описывает инклюзию: должны быть созданы специальные образовательные условия, а не просто дети брошены на произвол судьбы.
— ИКП критикует подушевое финансирование как неэффективное. Анализ мониторингов показывает: неэффективность связана с отсутствием дифференциации и ответственности регионов за обеспечение финансирования специальных образовательных условий, а не с самим механизмом.
— ИКП вообще не учитывает голос семьи. Мониторинги подчёркивают: родители — ключевой субъект в принятии решений, они видят проблемы «на земле», а не «в отчётах». Да, не все родители одинаково ответственны. Как и не все педагоги. Нужно не перевешивать вину и ответственность на кого-то одного, а искать механизмы взаимодействия для помощи детям.

Российская система образования для детей с ОВЗ нуждается не в «возвращении» к дефектологическим традициям тотальной изоляции, а в развитии и опоре на наше законодательство, международные стандарты инклюзии, в полноценной поддержке и уважении к семье и ребёнку, чьи интересы должны быть на первом плане.

Если вы согласны с нашими доводами, предлагаем вам присоединиться к нам, и оставить свою подпись тут. Мы передадим в СПЧ наши данные и наши предложения. И будем надеяться на конструктивную совместную работу со всеми заинтересованными сторонами над улучшением системы образования для всех детей в РФ.